������ ��� ������

Сергей Кочеров

"Биржа+" №4 (4) 10.04.1998

Скандальные выборы главы Нижнего Новгорода до сих пор дают больше вопросов, чем ответов. Вот лишь некоторые из них. Почему впервые в истории современной России были признаны недействительными результаты выборов такого уровня? Что стал бы делать Андрей Климентьев, если бы его утвердили в должности мэра? Как следует оценивать действия московских и нижегородских властей по устранению неугодного для них победителя на выборах? Существует ли достойный выход из искусственно созданной тупиковой ситуации? Каковы будут дальнейшие действия наших властей? Не претендуя на обладание истиной в последней инстанции, попытаюсь дать свои ответы на эти трудные и важные для всех нас вопросы.

Официально результаты выборов главы Нижнего были признаны недействительными потому, что окружная избирательная комиссия обнаружила "многочисленные нарушения" федерального и областного законов о выборах, которые, по мнению большинства членов комиссии, не позволяют "с достоверностью установить результаты подлинного волеизъявления избирателей". Вместе с тем московские и нижегородские власти отнюдь не делают тайны из того, что стало подлинной причиной такого решения. "На выборах мэра в Нижнем победил уголовник!" - вот лейтмотив выступлений кремлевских начальников и столичных журналистов в течение всей прошлой недели. Фактически Климентьева обвиняют в наличии у него двух судимостей и криминальных связях. При этом мало кого волнует, что эти судимости с юридической точки зрения на данный момент являются снятыми и что убедительных доказательств реальных связей Климентьева с преступным миром в настоящее время представлено не было. В вину "непризнанному мэру" может быть вменено его знакомство с уголовными "авторитетами", однако известно немало случаев, когда такое знакомство не только не мешало, но, напротив, способствовало избранию людей на достаточно высокие должности. Губернатор
Россель, например, в свое время признал, что определенную поддержку на выборах ему оказывал один из екатеринбургских "воров в законе".

Одним из основных аргументов властей по "отстранению" Климентьева от выигранной им выборной должности служит обвинение его в профессиональной непригодности на посту главы города. Дескать, он сам бы не знал, что делать с властью, упавшей к нему в руки. В сущности, вопрос о компетентности Андрея Анатольевича был бы решен в первые сто дней его пребывания на новой работе. Он сам приговорил себя к этому сроку в своей предвыборной программе. Причем ситуация, в которой на это время оказался бы Климентьев, была бы уникальной для современного российского чиновника.
В условиях неизбежного конфликта с Москвой, областной администрацией, законодательным собранием и городской думой ему оставалось бы полагаться только на поддержку своих избирателей, ждущих от него выполнения предвыборных обещаний. Поэтому, по моему личному мнению, Климентьев бы "лег костьми", но открыл в каждом городском районе по три магазина для малообеспеченных нижегородцев и приобрел для Нижнего 100 автобусов. Что касается снижения цен на электроэнергию и газ на 20 процентов к 1 июля 1998 года, то она была обещана только членам добровольных кредитных союзов, которые еще предстояло создать.

Ничего не могу сказать по поводу снижения цены на бензин на 20 процентов, поскольку лично мне остался неизвестен механизм реализации этого обещания. Однако я не думаю, что Климентьев при этом бросал слова на ветер, точно так же, как и при обещании через 6 месяцев после вступления в должность обеспечить каждый родильный дом и созданную больницу скорой помощи современным медицинским оборудованием. Допускаю, что он смог бы получить деньги для финансового обеспечения этих программ из источников, находящихся за пределами Нижнего и России. Как бы то ни было, я убежден, что Климентьев, являясь по сути своей бизнесменом, а не чиновником, не стал бы занимать должность мэра до конца срока. Он ушел бы с этого поста либо через 100 дней, признав свою несостоятельность, либо через год-два, убедив скептиков в своей способности управлять большим предприятием под названием "Нижний Новгород". Самое умное, что могли бы сделать столичные и нижегородские чиновники - это дать Климентьеву сто дней испытательного срока под своим неусыпным надзором. Но они побоялись это сделать - то ли из убеждения, что от власти у нас никто сам не отказывается, то ли из опасения, что у него что-либо может получиться лучше, чем у них.

Наиболее разумным выходом из создавшейся ситуации было бы проведение повторных выборов главы Нижнего Новгорода через три месяца, как это записано в Уставе города. При этом власти должны ясно понимать, что спокойствия в городе не будет, если к участию в новой избирательной кампании не допустят бывших кандидатов в мэры, и прежде всего Андрея Климентьева. Вместе с тем нетрудно понять, что кандидат от партии власти, скорее всего, обречен на поражение на этих выборах. Дело в том, что избирательная кампания - это публичный процесс, а на скамейке запасных у нижегородской партии власти нет кандидатов, способных проявить себя публичными политиками на этих выборах. Единственное исключение - Дмитрий Бедняков, который, вероятно, не будет востребован для этой роли, поскольку он лично неугоден губернатору Склярову. Поэтому депутаты городской думы и законодательного собрания, скорее всего, будут тянуть с назначением новых выборов сколько возможно, ссылаясь то на отсутствие решения суда, в который подан протест на решение окружной избирательной комиссии, то на тяжелую финансовую ситуацию в регионе.

Климентьева, очевидно, нескоро выпустят из СИЗО, поскольку теперь он для властей как бельмо в глазу. А нам предстоит еще долго выслушивать - нет, не оправдания, а укоры властей в наш адрес за выбор, сделанный большинством избирателей 29 марта. Нашим руководителям горько и обидно, что Нижний Новгород "опозорился" на весь мир. Им стыдно не за себя. Им стыдно за нас. Но они простят нам этот грех и снова будут управлять нами, ибо где же мы найдем себе начальников лучше, чем они?